«Сдаваться нельзя». Как после страшного пожара живет барнаульский приют «Бусинка»

В ночь на 10 сентября в Барнауле произошел пожар в частном приюте «Бусинка». МЧС тогда показали жуткие кадры с перепуганными животными, которых выносят из огня. Тогда выжили около 700 кошек, но всех спасти не удалось. Корреспондент NGS22.RU побывал в приюте и узнал, что уже отремонтировали, как чувствуют себя пушистики и какая помощь всё еще нужна.

В сентябре руководитель «Бусинки» Светлана Абрамова рассказывала NGS22.RU, что в момент пожара она находилась в другом корпусе, где содержат собак. Он не пострадал. А вот первый этаж другого здания, где жили кошки, сгорел почти полностью. От двух комнат ничего не осталось.

— Мне позвонил второй руководитель и закричал в трубку, что нужна помощь. Попросил, чтобы я принесла воду. Когда я прибежала, был открытый огонь уже. Мы поняли, что самостоятельно справиться невозможно, горели легковоспламеняющиеся материалы, — говорила Светлана.

Кошек выносили на улицу прямо в клетках или выпускали. Вскоре приехали волонтеры, друзья приюта и пожарные.

— Мы выстроились в цепочку и по очереди вытаскивали кошек, пока МЧС тушили огонь.

20 кошек испугались и убежали с территории. Одни позже вернулись сами, других найти не удалось до сих пор.

Спасатели эвакуировали сотни пушистых подопечных «Бусинки». Пожар сотрудники МЧС тушили более двух часов.

25 пострадавших животных госпитализировали: им нужно было лечение и кислородные камеры. В сутки на каждого хвостатого пострадавшего тратили около трех тысяч рублей — и это только на ветеринарную помощь.

Сразу после ЧП приюту нужна была любая помощь: от клеток до стройматериалов. Тогда не только друзья «Бусинки», но и тысячи неравнодушных людей переводили деньги, привозили корм и наполнители. Помогали разобрать завалы и очистить уцелевшие комнаты от копоти.

— Тогда к нам приезжали все, кто только мог. Безумно благодарны каждому. Нам привезли больше двух тонн корма и полторы тонны наполнителя. Весь город откликнулся на нашу беду. Врачи из нескольких ветеринарных клиник приехали к нам сразу, несмотря на то, что всё произошло глубокой ночью, — вспоминает Абрамова.

Сейчас все долги за лечение хвостиков уже покрыли. Но других расходов еще очень много.

— Нужды у нас есть всегда. Котики съели уже довольно много корма. То же самое с наполнителем — уже много ушло. Так что нужды у нас прежние.

Основные траты сейчас касаются ремонта.

— Всё, что нужно на ближайшее время, уже закупили. Стройматериалы, конечно, нужны специфические. Чтобы избежать происшествий, нужно, чтобы всё было сделано качественно. Сейчас самое главное — найти бригады, которые согласятся всё доделать, но услуги профессионалов стоят очень дорого. Ремонт — это вообще всегда небыстрый процесс, поэтому мы закончим всё только через полгода.

К Новому году в «Бусинке» закончат крышу — большой подарок для сотрудников и животных. В одном из сгоревших помещений сейчас проводят черновую отделку.

— Раньше в этом здании была сауна, и в одной из комнат — бассейн. Там уже недели две отбивают бетон, и еще столько же времени понадобится, чтобы закончить всё. Только после возьмутся за остальное: планируем залить всё, сделать перекрытие и положить плитку. Потому что пока там пол проваливается — ходить невозможно, — продолжает Абрамова.

Строителей-отделочников найти оказалось не так сложно (хотя в ремонте участвуют сотрудники и волонтеры), а вот для более масштабных работ — почти нереально. Всё из-за высоких цен.

Второй этаж приюта почти не пострадал, поэтому больше половины подопечных сейчас ютятся там. Всего в «Бусинке» сегодня живут 600 кошек. Новеньких хвостиков с момента пожара почти не появилось — пока нет возможности.

Каждая клетка пронумерована, чтобы дежурные не путались и ухаживали за каждым. Но опытные сотрудники знают всех животных по кличкам.

Вот ко мне ластится слепая кошка, изо всех сил тянет лапу навстречу и еле слышно мяукает.

Всех погладить тут, конечно, не успевают, поэтому звери всегда рады гостям. По пути на второй этаж нас встречает пес Санька. Когда-то ему переломали все лапы. Но он научился ходить, хоть и заметно хромает.

Здесь его любят и гладят каждый день. Светлана говорит, что сейчас у Саньки всё прекрасно.

А вот другим животным повезло меньше. Из тех, кто убежал во время пожара, до сих пор не все вернулись домой.

Еще несколько диких кошек, не приученных к рукам, сотрудники приюта нашли, но пока не могут привести обратно. Эти животные обитают сами по себе в промзоне неподалеку.

— Эти кошки от людей не ждут ничего хорошего, их невозможно погладить: они начнут шипеть и обороняться. Мы их видим, знаем, где они, но поймать их пока невозможно. Тем более в плохую погоду: во время дождей или снегопада кошколовки неэффективны.

Пострадавшие пушистики, которые проходили лечение у ветеринаров, спустя несколько месяцев разве что боятся резких звуков — последствия стресса. А на вид выглядят вполне здоровыми. Многие тогда получили отек легких, нескольким до сих пор нужно лечение в кислородных камерах. Такие аппараты есть в «Бусинке», чтобы каждый раз не возить животных в клинику.

Светлана Абрамова открыла приют в 2021-м. В основном здесь жили кошки. Кого-то подкинули, кого-то принесли. Но каждый хвостик находил кров, еду и ласку. Многие спустя время отправлялись в семьи. Не отказывались здесь и от тяжело больных животных. Название организация получила как раз в честь одной из первых спасенных.

Руководитель говорит, что хозяева выбрасывают на улицу любых питомцев вне зависимости от породы. В «Бусинке», например, полно кошек-британцев, подобных продают на сайтах объявлений за несколько тысяч рублей.

— Опытные коллеги, когда я открывала приют, говорили: «Ой, заматереешь, очерствеешь и привыкнешь ко всему со временем. А я не могу. Каждый раз, когда животное погибает, — это слезы и трагедия. Всех трудностей всё равно взвесить невозможно, когда открываешь новое дело. Но сейчас уже сдаваться нельзя.

В сентябре в пожаре погибли девять кошек. Их Светлана оплакивает до сих пор. В день трагедии она говорила, что сделала не всё, что могла. Она думает так же и сейчас, когда прошло несколько месяцев. И так же плачет.

— Не ожидала, что восстановиться физически будет гораздо проще, чем морально. Я могла спасти больше — не хватило времени. Это всё постоянно перед глазами. Очень тяжело до сих пор. Я думаю, это самое сложное, что со мной происходило за последние годы. Мы сделаем всё, чтобы такого больше не повторилось.