«25 лет за госизмену хотите?»: как я чуть не попалась на разводку, но вовремя включила голову и диктофон

Мошенники по всей стране продолжают изощряться. Недавно эсэмэской взяли кредит на пенсионерку из Алтайского края. Но эсэмэски — это хоть что-то новое. А я чуть не попалась на са-а-амый простой крючок: звонок «полицейского». Если бы не тяжелый личный опыт, я бы бросила трубку и забыла через секунду. Но в итоге меня спасли только диктофон под рукой и щепотка здравого смысла.

За свою недолгую карьеру в СМИ я написала множество новостей о том, как наивные (и очень напуганные звонками незнакомцев) жители Алтайского края переводили непонятно куда разные суммы. Кто-то в итоге потерял несколько десятков тысяч рублей, а кто-то — миллионы.

Всякий раз, когда я читала или писала подобные материалы, думала: «Ну нет. Это же очевидный развод. Я б в такое точно не поверила». Или: «Да у меня красть-то особо нечего, ха-ха. Они бы ушли в минус».

И вот на днях, когда я писала текст про трип по «нищемаркетам», мне позвонили с незнакомого номера. Меня такие, признаться, слегка напрягают. Но если я вижу, что номер не блокирует спам-определитель, отвечаю. К тому же, первые цифры намекали, что звонивший — из местных.

— Ну кто-то по работе, — подумала я.

Звонивший (мужчина лет 40) командным тоном спросил: «Могу я поговорить с Кабановой Анной Петровной?» С такой фразы и интонации обычно начинают разговор люди в форме.

В голове пролетела мысль: «Что я уже успела натворить меньше чем за две недели на новой работе? Вроде пока ничего. Или…». Неизвестный говорил с агрессией и напором, с требованием. Сейчас я понимаю, что он пытался напугать меня. И, наверное, когда услышал мой юный тихий голос, решил, что у него всё получится.

Еще звонивший спросил, есть ли в комнате, где я нахожусь, посторонний, который может услышать разговор. Это, кстати, первый подозрительный момент. Как-то нетипично для стража порядка бояться посторонних лиц.

Я сказала: «Нет, никого рядом нет». Только я, непонятный персонаж на проводе и диктофон рядом.

Мужчина представился так: «Ростовцев Дмитрий Александрович, капитан-дознаватель». Затем «полицейский» стал рассказывать мне, что я стала жертвой мошенничества. А кроме меня пострадали еще множество людей, их банковские данные могут попасть в руки злоумышленников. И чтобы у меня ничего не украли, я должна «сотрудничать со следствием». Кроме того, «капитан-дознаватель» не забыл добавить, что таким важным делом занимается не только МВД, но и ФСБ.

С одной стороны, сначала я заподозрила неладное и хотела просто бросить трубку, а с другой — на меня подействовал «капитанский» напор. Возможно, потому, что я имею опыт общения с силовыми ведомствами. Этот человек говорил очень похожим образом. Настолько похожим, что меня начало немного трясти. Флешбэки, да.

Так или иначе, я вежливо попрощалась, сославшись на занятость, и положила трубку. Номер заблокировала. Решила, что точно мошенник, очень уж всё это странно.

Однако Дмитрий Александрович не сдавался. И буквально через несколько минут позвонил снова — с другого номера. Я сначала отвечать не собиралась, но потом поняла, что можно воспользоваться этой ситуацией в профессиональных целях. И включила диктофон.

Голос стал злее: «Анна! Я вроде русским языком с вами разговариваю. Вроде вежливо, сдержано. В чём проблема? Что значит до свидания?! Я с вами непонятно разговариваю?»

Но и я уже обнаглела и потребовала еще раз представиться. Вдобавок попросила уточнить, где конкретно трудится «капитан-дознаватель». Он назвал адрес: проспект Калинина, 20. Захожу в 2ГИС. Да, тут действительно одно из отделений МВД. Снова флешбэк.

«А вдруг…» — пролетела мысль. Нет, надо взять себя в руки. Загуглить, где полиция, может любой. Тем более это отделение в центре города — слишком очевидно.

Дмитрий Александрович хотел от меня ответов на вопросы доследственной проверки.

— А вы не понимаете вообще, да, о чём речь? Я с вами какими-то заумными словами изъясняюсь, — продолжал он.

— Честно говоря, не понимаю. У меня всё в порядке, — отвечала я.

— Да, Анна, у вас всё в порядке. Потому что на данный момент попытку хищения либо кредитования по вашим счетам остановил департамент безопасности Центробанка. Поэтому у вас всё и в порядке, — не унимался «полицейский».

А я не могла понять. Если попытку уже перехватил Центробанк, спасибо. Дальше-то что?

— Предварительно, вы потерпевшая сторона, Анна! Речь идет о том, что ваши данные находятся в руках у мошенников. Вследствие чего вы можете пострадать как юридически, так и финансово. На данный момент в этих мошеннических действиях подозреваются напрямую сотрудники банка. Они имеют должностные полномочия и доступ к банковской системе. Что позволяет им, Анна, от вашего имени совершать финансовые операции. Могут списать ваши сбережения или взять кредиты. Могут открыть фиктивный счет, с которого будут производить неправомерные действия. Ответственность за это придется нести вам как владельцу счета. Я доходчиво объясняю?

— Доходчиво, — отвечаю я.

Затем Дмитрий Александрович сказал, что его позвал начальник. Жду.

— Мне необходимо понимать, где в вашем случае могла произойти утечка информации. Скажите, пожалуйста, вы такие организации, как МФЦ, МФО, страховые компании, банки, посещали за последние три месяца?

— Не помню даже…

— Постарайтесь вспомнить, Анна. Это очень важно. Все эти организации у нас под подозрением. Мы уверены, что работает группа лиц по предварительному сговору.

Я пыталась не смеяться. Какие недобросовестные компании. И сразу все.

После того как я спросила, почему должна отчитываться о своих действиях (тем более, по телефону), мне сказали, что я обязана сотрудничать со следствием. Чтобы окончательно задавить, Дмитрий Александрович решил использовать еще одну «пугалку».

— А если ваши средства переведут на иностранные счета? В Польшу, в Америку, еще куда-то? Это по нынешнему законодательству — госизмена. 25 лет строгого режима за госизмену хотите? — всё угрожал «капитан». Чтобы не унижать его эго очередным обрывом разговора, я попросила Ростовцева перезвонить мне. Объяснила, что очень занята работой.

— Разве есть что-то важнее вашей безопасности? — давил мошенник.

— Ой, ну давайте я вам сама перезвоню, раз это так важно.

— Вы не можете мне перезвонить — это односторонняя линия связи.

— Ну тогда вы хотя бы десять минут подождите. Данные мои ведь уже утекли, уже всё случилось.

— Делать мне больше нечего, как вам перезванивать (какой ленивый «полицейский»). У меня еще знаете сколько пострадавших, и всех опросить надо. Ладно.

Я заблокировала номер и вернулась к своему тексту. «Капитан-дознаватель» слово сдержал. Стал перезванивать с разных номеров, обрывая мне другие разговоры. Все номера мошенника я отправила в блок. На этом «полицейский» сдался. А мои деньги на банковской карте остались нетронутыми. Центробанк, что ли, поблагодарить.

Кстати, за госизмену сейчас максимальный срок 20 лет. Эх, Дима, Дима… Мог бы и погуглить.