«Видеть людей — пытка». Откровенный рассказ 28-летнего художника, живущего с психическим расстройством в «нормальном» мире

Мы часто рассказываем истории людей, живущих с тяжелыми заболеваниями: как они борются с раком или работают, сидя в инвалидной коляске. Пациенты рассказывают о своем опыте, чтобы вдохновить других, хотят поблагодарить врачей и близких за поддержку. А люди с психиатрическими диагнозами очень редко открыто рассказывают свои пациентские истории. Болезни психики стигматизированы, о них не принято распространяться.

28-летний Константин из Екатеринбурга говорит, что не стесняется своего диагноза, и решил открыто рассказать о себе. У молодого человека серьезное заболевание психики, при этом он интеллектуально сохранен. Константин рассказал журналисту E1.RU, как борется со своей болезнью, как живет с вечной болью внутри, сталкивается с непониманием окружающих и получает поддержку от случайных прохожих.

— Признаки болезни появились еще в младенчестве, наверное, года в два-три уже помню свои первые приступы. Вот представьте, каждому человеку бывает некомфортно [психологически]. Все испытывали чувство тревоги, беспокойства. Но у здорового человека эта тревога объяснима, он знает, чего боится, почему переживает.

В такие моменты всё тело клинит (видимо, имеется в виду скованность движений, нет сил что-то делать, болезненные ощущения при попытке двигаться. — Прим. ред.). Картинка перед глазами при этом расплывается. Для окружающих это почти незаметно, особенно если я нахожусь в состоянии покоя, сижу, лежу. Через какое-то время приступ проходит. Но тревога и страх остаются.

Константин высокий, широкоплечий. Говорит, что в папу — тот тоже был мощный и сильный, в молодости занимался тяжелой атлетикой. Наш герой считает, что болезнь передалась ему по наследству от отца.

— Брат совершенно здоровый, мне не повезло. У отца тоже было расстройство. Но диагноз другой, не такой, как у меня... — он произносит медицинское название заболевания. — Сначала, когда они только познакомились с мамой, видимо, болезнь не так явно проявлялась. Потом становилось всё хуже. Один из многочисленных симптомов болезни — он общался с инопланетянами, писал им, налаживал контакт. Ничего смешного в этом не было, я ему сочувствовал. Мне было десять лет, когда папа умер — оторвался тромб. Помню, что в последние два года он лежал, из дома не выходил. Маме было тяжело.

Мама Константина работала бухгалтером. Оставшись без мужа, одна воспитывала двух детей. В детстве Константин никому не говорил о том, что он испытывает. Видимо, поначалу приступы были нечастые. Хотя чувство тревоги было всегда. Возможно, просто не знал, какими словами всё объяснить родителям. Когда болит зуб, живот или голова, можно легко описать симптомы. А что говорить такому ребенку? Что всегда плохое настроение, что страшно, непонятно от чего? В общем, Костя молчал.

— Может, и к лучшему, так бы провел часть детства в психиатрических больницах. Когда я уже подрос, начал понимать, что со мной что-то не то, я очень боялся попасть туда. Видел папу, и мне было страшно, что буду таким же.

Костя учился в хорошей гимназии в Екатеринбурге. Приступы случались на уроках, он пытался усилиями воли подавить все проявления. Ни учителя, ни одноклассники ничего не замечали.

— В младшей и средней школе я учился на тройки. И те вытягивали. Учиться было тяжело. В классе ни с кем особо не дружил, дразнили из-за плохой учебы. Но после 15 лет всё изменилось, учиться стал на четыре и пять. Может, у меня было позднее развитие, и я наконец догнал [интеллектуально] сверстников. И отношения с ребятами стали хорошими, дружескими. Возможно, просто все мы повзрослели. Но тревога у меня всё равно никуда не делась.

Костя говорит, что рос спокойным и бесконфликтным. В детских стычках мог дать сдачи, стукнуть в ответ, но на следующий день все мирились и снова играли вместе. В подростковом возрасте начались головные боли. Парню поставили вегетососудистую дистонию (расстройство вегетативной нервной системы, симптомы могут быть разнообразны, часто бывает в подростковом возрасте из-за активного роста, позже всё может нормализоваться. — Прим. ред.), еще какие-то неврологические диагнозы. Приступы начали случаться всё чаще. Кроме тревоги накатывала апатия.

— Я просто хотел лежать, — рассказывает Константин. — Лежал, с досадой думал, как всё плохо вокруг, какой жуткий мир.

В подростковые годы Костя увлекся паркуром — это уличная акробатика. Любимое дело много лет вдохновляло его двигаться, а не лежать.

— В секции были друзья. Я прыгал с высоты пяти метров. Лучшие трейсеры-профессионалы прыгали даже с семи метров. Но плохие мысли не уходили даже во время любимого дела. Может быть, на десять секунд, когда делал трюк, отпускало, была радость, спортивная эйфория, но тут же снова накатывало. Тревожно даже во сне. Хороших снов, чтобы там всё было хорошо, я бы чувствовал себя здоровым, у меня не было. Даже в самом лучшем сне был оттенок печали.

ЕГЭ Константин так и не сдал. Заставить себя готовиться к экзаменам он тогда не смог, еще раз пошел в 11-й класс, поступал в вечернюю школу, но частые приступы мешали сосредоточиться. И, как он говорит, со сдачей ЕГЭ «решил завязать».

Знакомые и близкие, не понимая, что с ним происходит, считали, что причина в лени. Он раздражался, испытывал чувство вины.

В 18 лет Константин понял, что дальше скрывать болезнь нельзя, нужно обращаться к врачам.

— К тревоге и апатии прибавились приступы деменции. Тогда я начал «сгорать» в пространстве, то есть все разные места казались мне одинаковыми. Я рассказал маме, на прием к психиатру мы пошли вместе. Мне предложили лечь на трехдневное обследование. Пообещали, если здоров, выпишут домой. Но я пробыл там долго. Меня убедили, что нужно лечиться, что в таком состоянии моя жизнь в опасности, то есть я представляю опасность для самого себя. Мама очень переживала, я тоже.

Константину поставили правильный диагноз. Мы не будем его называть. Это серьезное хроническое заболевание. Болезнь может проявляться по-разному. Врачи объяснили, что апатия, безразличие, невозможность заставить себя что-то сделать — это не от лени, а от болезни. И одним усилием воли это не победить, нужны препараты.

— Мне помогли в больнице, но не до конца. Я начал принимать нужные препараты. До конца помочь невозможно. Но стало лучше, — говорит Костя. — Понял, что это не мир такой, а я.

Последнее сальто на улице Константин сделал пять лет назад. После 23 лет он стал набирать вес, тяжелели кости, акробатические трюки выполнять было всё сложнее, паркур пришлось оставить.

Живописью и графикой Костя увлекся в подростковом возрасте. Уже взрослым стал заниматься в художественной студии при Храме на Крови.

Несмотря на состояние вечной тревоги и почти ежедневные приступы, картины у него простые и светлые. Сам он очень любит пейзажи Левитана, тихие, красивые, спокойные виды русской природы.

— Авангардная, абстрактная живопись, конечно, тоже интересна, но пейзажи я люблю больше всего, — говорит он нам. — Окружающий мир сам я чувствую в негативных красках. Но, когда я рисую, внушаю себе другое, и у меня получается увидеть мир другим. Поэтому такие светлые рисунки. Но такое у меня получается только во время творчества.

Наверняка есть и здоровые люди, которые так же видят мир только в темных тонах. Возможно, у них не всё хорошо в данный момент в жизни, случилась беда, потеря близкого. У кого-то просто такой характер. Я надеюсь, что рядом с ними когда-то будет человек, который им поможет поменять такое отношение, поддержит и приведет к нормальному видению мира. Мир на самом деле бывает прекрасен. Это можно увидеть, если не болен.

Несколько лет назад Константин познакомился с девушкой. Он тогда работал промоутером, а Полина раздавала флаеры в кальянной по соседству. Он подошел знакомиться первым, видимо, почувствовав что-то общее. Так и оказалось, у Полины тоже было ментальное нарушение: социофобия — это тревожное расстройство, если говорить простыми словами, человек боится и избегает общения с другими людьми.

— Как она решилась пойти в промоутеры, не представляю, — рассказывает Константин. — Видеть людей, общаться с ними для нее пытка. Но пошла, потому что были нужны деньги. Говорит, заставляла себя, возможно, принимала какие-то успокоительные перед выходом. Я единственный человек, которого она не боялась тогда. От родителей она переехала в Кольцово, стала снимать комнату подальше от города, там тише, меньше людей, меньше движения, машин, спокойнее. Она тоже рисовала и писала книги. Мы хотели издать их, но, думаю, не взяли бы. Сюжеты интересные: детективы, фантастика, ужасы. Но светлого там мало. Там столько нецензурных слов, поступки героев ужасны. Это ее болезнь, то, что внутри, так вылилось в творчестве, а у меня, наоборот, всё по-другому. От общения с ней у меня самые светлые чувства.

Они вместе уже восемь лет.

Костя сейчас живет с мамой, работает грузчиком. Говорит, что заставить себя выходить на смену очень тяжело. Пенсия по инвалидности у него 11 700 рублей. К Полине он приезжает постоянно. Чтобы заработать, они вместе вечерами ходили по поселку Кольцово и предлагали купить Костины пейзажи за 500 рублей. Люди шарахались, кто-то посылал, ни одного покупателя не нашли. Но каждый вечер продолжали выходить на улицу...

Но у истории с картинами хорошее продолжение. Как-то вечером на парня и девушку наткнулась компания молодежи. Ребята оказались спортсменами, с которыми занимается бывший герой материала E1.RU Сергей Шунеев (у него общественная организация «Дети улицы», работает с детьми, молодежью, в том числе трудными подростками). Вот что говорит Сергей:

— Парни рассказали мне об этой необычной паре. А вскоре я познакомился с ними сам. Тогда подумал, надо помочь ребятам продать их картины, чтобы они не ходили по улицам в полдвенадцатого ночи.

Сергей договорился со знакомым батюшкой в храме на Уктусе, и в Вербное воскресенье там устроили выставку-продажу 20 картин Константина и Полины.

— Люди подходили к картинам, а мы вместе с другой общественницей из Кольцово, тетей Ларисой рассказывали о художниках, про их ментальные особенности. Костя надеялся продать их все за 5 тысяч рублей. Но так получилось, что кто-то забирал одну картину за 50 рублей, кто-то, наоборот, хотел купить дороже, чтобы поддержать художников. Суммы не главное, главное, что люди приняли участие в жизни Константина и Полины. Так мы общими усилиями добрых людей смогли собрать 15 800 рублей и передали их Косте. Он благодарил за то, что тогда ребята не прошли мимо него на улице. А уже ночью на эмоциях Костя написал мне сообщение: «Мечтаю в следующей жизни родиться здоровым человеком».

Недавно мы рассказывали историю пациента онкологического диспансера: инженер из Первоуральска Андрей Ефимов живет и работает с четвертой стадией рака.

Также наши читатели делились с нами историями о необычных страхах и фобиях: екатеринбурженка Екатерина боится скопления маленьких дырочек, а 25-летняя Елена до жути боится бабочек.