Банка пива после работы опасна? Алтайский нарколог — об алкоголизме, мифах о зависимости и кодировании

Передается ли алкоголизм по наследству? Правда ли, что опасна даже банка пива, полностью побороть зависимость невозможно и кодирование — не панацея? Об этом и не только в разговоре с NGS22.RU рассказала психиатр-нарколог Ольга Радченко.

Механизмы зависимости при алкоголизме и наркомании формируются одинаково, их отличие лишь в сроках. Принятие синтетических веществ меняет человека до неузнаваемости за год, тогда как необратимые процессы, связанные с выпивкой протекают более 10 лет.

— Многие думают, что банка пива в день — просто выпивка. Но на самом деле, в наркологии это считается злоупотреблением. Общество меняется, молодежь уговаривает себя, что ежедневное спиртное — это нормально. А доза тем временем продолжает расти, — объясняет врач.

Растущая доза и есть первый из признаков зависимости. Одна банка превращается в три и в жуткое утреннее похмельное состояние, притупить которое человек решает еще одной банкой. И это уже считается второй стадией алкоголизма, которая ведет к запущенной, самой опасной.

— У людей, страдающих хроническим алкоголизмом, кардинально меняется образ жизни, от них уходят жены и мужья, отворачиваются родные, теряется социальный статус.

Зависимость — не слабость характера, а полноценная психическая болезнь, которая затрагивает и других людей. Нарколог подчеркнула, что чаще всего совладать со своим желанием употребления запрещенных веществ не могут люди, страдающие психическим инфантилизмом — им сложно контролировать поведение и эмоции.

— «Я хочу пить алкоголь и мне плевать что подумают окружающие» — такая точка зрения у тех, кто зависим. Внутренний ребенок хочет игрушку, но уже не такую, как в детстве. Конечно, удовлетворять потребности своего внутреннего ребенка — тоже норма, но не во всех случаях. Разум должен побеждать инстинкты.

При этом предрасположенность к зависимости может быть и наследственной:

— Значительную роль в формировании зависимого поведения у детей играет, конечно же, поведение родителей, их отношение к алкоголю и стрессам, которые они переживают. Также немаловажны социальные и психологические факторы. Наслаиваются и психотравмы, неумение решать стрессовые ситуации, а кто-то попросту копирует своих пьющих родителей.

Один из популярных способов принудительного отказа от алкоголя — кодирование. Но и оно, по словам нарколога, не дает однозначной гарантии, что человек не сорвется. Сам процесс кодирования больше связан не с тем, какой препарат вводят в организм, но с тем, насколько человек верит в его действие.

Кодирование требует от человека веры в процесс — кто-то понимает, что в этом нет ничего специфического, но идет на этот шаг, чтобы дать себе обещание, что не будет поддаваться алкогольному искушению. Другие — настолько боятся подобной меры, что может случиться необратимое.

— Сейчас мы кодированием не занимаемся. Работаем над поведением, мышлением и мотивируем к росту личности.

По ее словам, алкоголизм вылечить полностью сложно, даже если кодироваться ежегодно.

— Применимо к нашим больным мы говорим не о выздоровлении, а о ремиссии. Даже если человек долго не пьет, риск срывов остается. Это нормальная ситуация для хронического заболевания, у всех случается. Проблема лишь в том, что в нашей ситуации человек может просто не остановиться. Тогда мы, конечно, рекомендуем обращаться к нам, — поясняет Ольга Геннадьевна.

Стереотипы о заведениях по реабилитации людей, принимающих наркотики и алкоголь, закрепились еще со времен СССР. Тогда тех, кто самостоятельно не мог справиться со своими проблемами, лечиться просто принуждали. С тех пор и закрепился стереотип о том, что наркологический диспансер — место, куда люди попадают исключительно не по своей воле, но сейчас в отделение, по словам Ольги Геннадьевны, приходят только добровольно.

— К концу 90-х врачи впервые столкнулся с наркоманией. Проблема была новая и неожиданная, ее не афишировали, случаи были единичными. Врачи испытывали трудности в своей работе, но руководствовались законами, существующими на тот момент.

Иногда страдающих зависимостями привозят родственники, но остается человек исходя из своего желания. Особо сложные случаи сразу же попадают в острое отделение, где их приводят в порядок: работают с психоэмоциональным фоном, следят за сном, аппетитом и за 21 день пребывания стараются сделать все возможное, чтобы человек смог полноценно восстановиться. Но если же он понимает, что готов именно к реабилитации — сроки пребывания в остром отделении сужаются, после чего начинается работа с психологами.

Как уточняет врач — в диспансере есть и детское отделение, всего в России их насчитывается лишь несколько:

— Детское отделение в наркологическом диспансере существует у нас с 1998 года. Лечим. У нас идет работа с несовершеннолетними, а основной упор мы, как врачи-наркологи, прежде всего делаем на семейные ценности. Внутри отделения у нас всего 12 коек, — поясняет Ольга Радченко.

Читать наши новости можно и в Telegram! Чтобы не пропускать интересные материалы и всегда быть в курсе событий, присоединяйтесь к NGS22.RU по ссылке